Холостяк Иван Сергеевич Тургенев Страница: 11

Фонк. Нисколько, послушайте... (Делает знаки Созомэ-носу, который готов лопнуть со смеха.) Нисколько. А что, вы сами сегодня не выйдете со двора? Прекрасная погода.

Вилицкий. Да; я в департамент пойду...

Фонк продолжает делать знаки Созомэносу.

А где вы сегодня вечером?

Фонк. Я сегодня собирался...

Созомэнос вдруг прыскает со смеха.

Вилицкий (помолчав немного и потупившись). Я вижу, господа, вы все слышали...

Созомэнос (сквозь хохот). Еще бы, еще бы... Фонк (строго Созомэносу). Алкивиад Мартыныч, позвольте вам заметить, ваш смех весьма неуместен...

Созомэнос давится, но продолжает смеяться. Фонк берет Вилицкого под руку и отводит в сторону.

Петр Ильич, пожалуйста, не сердитесь на него... Все эти сочинителисумасшедшие, и, по-настоящему, их в порядочные дома впускать нельзя: они понятия не имеют о приличии. Не будьте в претензии на меня, Петр Ильич... Сделайте одолжение...

В и л и ц к и и (горько). Помилуйте, я нисколько не сержусь и не в претензии. Господин Созомэнос совершенно прав. Такая нелепая сцена... Я и не думаю сердиться... Помилуйте!

Созомэнос садится, охает, отдыхает и утирает слезы

Фонк (обращаясь к Созомэносу). Перестаньте же наконец, Алкивиад Мартыныч... (Вилицкому, пожимая ему руку.) Вы можете быть уверены, ,что никто не узнает...

Вилицкий. Помилуйте, напротив; отчего же? Это лре-забавный анекдот.

Фонк (с упреком). Петр Ильич...

Вилицкий. Нет, право...

Фонк. Ну, хорошо, хорошо. Впрочем, во всем этом происшествии ничего нет удивительного. Вы сами виноваты, позвольте вам сказать... Ваше отсутствие... Я нахожу все это весьма естественным... Оно даже с некоторой стороны похвально...

Вилицкий (язвительно). Вы находите?

Фонк. Конечно. Во всем этом видна большая привязанность...

Вилицкий. О, без сомнения!

Фонк (помолчав). Вот вам и живой, так сказать, комментарий на мои слова... А, впрочем, будемте говорить о другом...

Вилицкий (все так же горько). Да... будемте говорить о другом... О чем бишь будем мы говорить?

Фонк (обращаясь к Созомэносу). Ну, успокоились вы наконец?

Созомэнос кивает головой.

Смотрите не засните теперь опять.

Созомэнос. Будто я все сплю?

Фонк. Вы бы лучше нам несколько стихов прочитали .. Я уверен, что вы пишете стихи...

Созомэнос. До сих пор не писал, а, пожалуй, попробую.

Фонк. Попробуйте, я вам советую. (Обращаясь к Вилицкому.) Ах да, кстати, слышали вы наконец Рубини?

Вилицкий. Нет, я все собирался съездить в театр с моей невестой. (Горько усмехается.) Не знаю, когда удастся.

Фонк. Я третьего дня опять слышал его в "Лучии"... Он до слез меня тронул.

Вилицкий (сквозь зубы). До слез, до слез...

Фонк. Знаете ли что, Вилицкий? Вы очень строгий и взыскательный человек.

Вилицкий. Я?

Фонк. Да, вы.

Вилицкий (горько). Например?

Голос Митьки (в передней). Да нету их дома-с... нету-с. Выехать изволили.

Вилицкий умолкает и слушает. Фонк тоже.

Голос Мошкина. В таком случае я хочу записку ему оставить.

Голос Митьки. Оне приказали вам сказать, что сегодня к вам заедут-с... а записку вы можете и здесь написать-с.

Фонк (обращаясь к Вилицкому). Что такое?

Вилицкий не отвечает.

Голос Мошкина. Да отчего ты не хочешь, меня впустить?

Голос Митьки. Нельзя-с. Дверь заперта-с. Они ключ изволили унести.

Голос Мошкина. А ты хотел в комнату за чернильницей сходить?

Голос Митьки. Да нельзя. Ей-богу, нельзя-с.

Голос Мошкина. Митя, ведь барин твой дома... Я ведь знаю. Пусти.

Голос Митьки. Никак нет-с.

Голос Мошкина. Полно, Митя, пусти. Твой барин не выезжал. Я в овощной лавке спрашивал и у дворника. (Возвышая голос.) Петруша, Петруша, прикажи меня впустить. Я знаю, ты дома.

Вилицкий (не смея взглянуть на Фонка и на Созомэ-носа, которого опять начинает смех разбирать, идет к двери передней). Войдите, войдите, Михаиле Иванович, сделайте одолжение... Ты с ума сошел, что ли, Митька?

Входят Мошкин и Мигька. Мошкин чрезвычайно взволнован При

виде Фонка и Созомэноса он начинает раскланиваться на все стороны

Вилицкий с смущением пожимает ему руку.

Здравствуйте, Михаиле Иваныч, здравствуйте. Извините, пожалуйста... такое вышло недоразумение... (Митьке, который собирается говорить.) Ступай, ты.

Митка. Да вы же сами-с... Вилицкий. Ступай, говорят.

Митька выходит.

Мошкин. О, помилуй! что за беда! Напротив, ты меня извини... я, может быть, помешал...

Опять кланяется Фонку и Созомэносу, которые ему отвечают. Созомэнос встает со стула. Мошкин подходит к Фонку.

Родиону Карловичу мое нижайшее... Я сначала не узнал было вас... Знаете, эдак, солнце... (Вертит рукой на воздухе.) Как ваше здоровье?

Фонк. Слава богу; как ваше?

Мошкин. Помаленьку-с, покорнейше благодарю-с. (Еще раз кланяется Фонку и улыбается.) Приятнейшая сегодня по-года-с. (Он в видимом смущении.)

Тягостное молчание.

Фонк (Вилицкому). До свидания, Петр Ильич. (Берется за шляпу.) Мы, вероятно, сегодня увидимся.

Мошкин (Фонку). Я, надеюсь, не помешал... Сделайте одолжение, если что-нибудь нужно, я могу и после зайти... Я вот только желал взглянуть на Петра Ильича...

Фонк. О, нет-с... Мы и без того собирались уйти... Алки-виад Мартыныч, пойдемте...

Вилицкий (в смущении). Так вы уходите?..

Фонк. Да... но мы увидимся... Где вы обедаете?

Вилицкий. Я не знаю... а что?

Фонк. Если вас где-нибудь не задержат, приходите ко мне... часу в пятом... А впрочем, прощайте. (Мошкину.) Честь имею вам кланяться.

Мошкин кланяется.

Вилицкий. Прощайте, Родион Карлыч... Алкивиад Мартыныч... Где вы живете?

Созомэнос. В Гороховой, в доме купчихи Жмухиной. Вилицкий. Я буду иметь удовольствие...

Провожает их до передней. Они уходят; Вилицкий возвращается. Мошкин стоит неподвижно и не глядит на него. Вилицкий нерешительно к

нему подходит.

Я очень рад вас видеть, Михаиле Иваныч.

Мошкин. И я... и я... тоже очень рад... Петруша, конечно... Я... того... я... (Умолкает.)

Вилицкий. Я собирался сегодня к вам, Михайло Иваныч... мне и так скоро нужно будет выйти... Да что ж вы не садитесь?

Мошкин (все в том же положении). Спасибо... все равно... Ну, как твое путешествие за город?.. Ты здоров?

Вилицкий (поспешно). Хорошо, хорошо... слава богу... Который-то час?

Мошкин. Должно быть, второй.

Вилицкий. Второй уже?

Мошкин (быстро оборачиваясь к Вилицкому). Петруша... Петруша, что с тобой?

Вилицкий. Со мной... Михайло Иваныч?.. Ничего...

Мошкин (подходя к нему). За что ты на нас сердишься, Петруша?

Вилицкий (не глядя на него). Я?..

Мошкин. Ведь я все знаю, Петруша; ведь ты из города не выезжал. Целых пять дней тебя у нас не было... Ты от меня прятался... Петруша, что с тобой, скажи? Или кто-нибудь из наших тебя обидел?

Вилицкий. Помилуйте... напротив...

Мошкин. Так отчего ж вдруг такая перемена?

Вилицкий. Я вам это... потом все объясню, Михайло Иваныч...

Мошкин. Мы люди простые, Петруша; но мы тебя любим от всей души; извини нас, коли мы в чем перед тобой провинились. Мы все это время не знали, что и придумать, Петруша; духом пали вовсе, измучились. Вообрази сам, каково было наше положение! Знакомые спрашивают: а где же Петр Ильич? Я хочу сказать: отлучился, мол, из города, на короткое время - а язык не слушается... что будешь делать? Перед свадьбой - вообрази. А Маша-то бедная! О себе я уж и не говорю. Ведь Маша... представь: ведь она твоя невеста. Ведь у ней, у бедняжки, кроме тебя да меня, никого на свете нет. И хоть бы какая была причина, а то вдруг - словно ножом в сердце пырнул.

дни. Если я ошибаюсь, если я вас напрасно огорчила - извините меня... На ваше последнее посещение...До свидания". (С некоторым смущением.) Ну к чему это, к чему это? Что это такое? Как не стыдно наконец... Вечные недоразумения... Хороша перспектива в будущем! Ну, положим, я точно не прав, не был у них пять дней сряду; но зачем же сейчас выводить такие заключения?.. И что за торжественный ... Далее

Мошкин. Бона! Три года сряду ты меня радовал и утешал... раз как-то опечалил, велика важность! Стоит говорить! А что касается до объяснения - я на тебя полагаюсь, ты ведь у меня умен... ты все к лучшему устроишь. Только, пожалуйста, будь снисходителен. Машу, ты сам знаешь, запугать ничего не стоит. А что она застенчива и сиротлива- ты на это не смотри; она не ком-эль-фонт, положим; да не в этом ... Далее

Пряжкина (мгновенно переменяя голос). А господь ведает отчего, Филипп Егорыч. Стало быть, думали человек старый-с, все небойсь пустяки говорит-с. А я вам скажу, Филипп Егорыч, конечно, я человек простой, не из самого первого обчества; что говорить! а только муж у меня, царство ему небесное! до штаб-офицерского чина дослужился, в про-виантах, батюшка, состоял; мы тоже, батюшка, с хорошими людьми ... Далее