Холостяк Иван Сергеевич Тургенев Страница: 7

Митька (выходя из передней). Чего изволите? Вилицкий. Ведь ты, кажется, сказывал... Михаиле Ива-ныч вчера тоже заходил?

Митька (закидывая руки за спину). Как же-с! они с самого воскресенья каждый день изволили заходить-с.

Вилицкий. А!

Митька. В воскресенье изволили даже в большом беспокойстве прибежать-с, здоров ли, дескать, твой барин - отчего его вчера у нас не было?

Вилицкий. Да, да, ты мне сказывал. Что ж? ты ему отвечал, что я...

Митька. Я им доложил-с, что вас в городе нету-с... Дескать, уехали по делам.

Вилицкий. Ну, а он что?

Митька. Они-с удивлялись, какие это, дескать, такие дела... и отчего это вы вдруг так уехать изволили-с, ни слова им не сказамши. Они, говорят, потом в департаменте спра-шивали-с: там не знают, стало, дела не служебные-с. Очень изволили беспокоиться. Спрашивали даже, как вы изволили поехать-с, то есть возок ли с биржи взяли-с, или ямщика наняли, много ли белья с собой изволили забрать-с... Очень беспокоились.

Вилицкий. Что ж ты ему отвечал?

Митька. Я, как вы изволили приказывать-с: "Не знаю, мол, куда барин отправиться изволил, а только поехал он с приятелями: стало быть, за город погулять. С часа на час, мол, ожидаем". Они-с подумали и ушли-с - да вот с тех пор каждый день наведываться изволят. Третьего дня даже два раза. Вчера они часа с полтора у вас в кабинете высидеть изволили: вас все поджидали; записку оставили-с.

Вилицкий. Да, я ее прочел... Ну, послушай: если сегодня Михайло Иваныч прийдет, ты скажи ему, что я вернулся и опять со двора выехал - но что я у него сегодня непременно буду... Слышишь?.. непременно. Ступай, да вицмундир мне приготовь.

Митька (уходя, с улыбкой). Даже дворника расспрашивать изволили-с... Дескать, мол, не знаешь ли, братец, куда Петр Ильич уехал?

Вилицкий. Что же дворник?

Митька. Дворник сказал, что не знает-с, а что, кажется, вы точно не изволите дома ночевать-с.

Вилицкий (помолчав немного). Ну, ступай.

Митька уходит. Вилицкий начинает ходить по комнате.

Что за ребячество! И что за глупая мысль - прятаться? Как будто это возможно!.. Теперь лгать прийдется, выдумывать.. Старика не обманешь - все наружу выйдет. Эх, как это все скверно, скверно!.. (Останавливается.) И что со мной сделалось такое? Отчего у меня - просто мороз по коже подирает, как только я подумаю, что мне надо наконец к ним съездить?

Ведь я все-таки жених: ведь я на днях женюсь... Притом я Машу люблю... Я... да; я готов на ней жениться. Да и дело слажено... я дал слово... ну, и, наконец, я вовсе не прочь... (Пожимает плечами.) Удивительно! Этого я никак, признаться, не предвидел! (Опять садится.) Но этот обед! этот обед! Век я этого обеда не забуду. И что сделалось с Машей? Ведь она не глупа... разумеется, не глупа. Ну, слова, просто слова не умела сказать! Уж Фонк и так и сяк, и с той стороны, и с другой - всячески. Нет, сидит, как каменная! "Да-с, как же-с, я очень рада"... Я все время за нее краснел. Фонку я теперь в глаза смотреть не могу; ей-богу! Мне все кажется, что он как будто посмеивается. Да и есть чему. Разумеется, он, как человек деликатный, всего своего мнения не выскажет...

Небольшое молчание,

Робка она, дика... в свете никогда не жила... Конечно. От кого ж ей и было заимствовать... это... ну, эти манеры наконец... не от Михаила же Иваныча, в самом деле!.. Притом она так добра, так меня любит... Да и я ее люблю. (С жаром.) Разве я говорю, что ее не люблю?.. только вот...

Опять небольшое молчание.

Я с Фонком согласен: воспитание - важная вещь, очень важная вещь. (Берет книгу.) Однако ж надо к ним пойти... Да; я сегодня к ним отправлюсь... (Бросает книгу.) Ах, как это все нехорошо!

Входит Митька. Что тебе?

Митька (подавая ему записку). Письмо-с.

Вилицкий (взглянув на надпись). А! Ну, хорошо; ступай.

Митька выходит. Вилицкий быстро распечатывает письмо.

От Маши! (Читает про себя - и, кончив, опускает руки на колена.) Что за преувеличения такие? К чему это? (Встает и читает вслух.) "Вы меня не любите больше; это для меня теперь ясно". Сколько раз это было писано? "Пожалуйста, не стесняйтесь ничем; мы оба еще свободны. Я уже давно заметила в вас постепенное охлаждение ко мне"... А вот и неправда! "Хотя вы наружно не изменялись... но теперь вам, кажется, тяжело стало притворяться... Да и к чему? Вы, говорят, уехали из Петербурга... Правда ли это? Видно, вы боитесь встречаться со мной. Во всяком случае, я бы желала с вами объясниться... Преданная вам" и прочее. "Когда вы вернетесь, вы найдете это письмо. Придите к нам, не для меня - а для бедного старика, который с ума сходил все эти

дни. Если я ошибаюсь, если я вас напрасно огорчила - извините меня... На ваше последнее посещение...До свидания". (С некоторым смущением.) Ну к чему это, к чему это? Что это такое? Как не стыдно наконец... Вечные недоразумения... Хороша перспектива в будущем! Ну, положим, я точно не прав, не был у них пять дней сряду; но зачем же сейчас выводить такие заключения?.. И что за торжественный тон! (Взглядывает опять на письмо и важно качает головой.) Во всем этом гораздо больше самолюбия, чем любви. Любовь не так выражается. (Помолчав.) Впрочем, я точно к ним пойти должен сегодня же. Я перед Машей виноват, точно. (Ходит по комнате.) Я к ним теперь же заеду, перед департаментом... Оно и кстати. Да, да, решительно поеду... (Останавливается.) Да; только сначала мне ужасно будет неловко... Ну, делать нечего!

В передней раздается стук. Он прислушивается и прячет письмо в карман. Митька входит.

Что такое?

Митька. Господин Фонк пришли-с. Желают вас видеть-с. С ними господин какой-то-с.

Вилицкий (помолчав немного). Проси.

Митька выходит. Входят Фонк и Созомэнос. Вилицкий идет им

навстречу.

Как я рад...

Фонк (пожимая ему руку). Петр Ильич, позвольте вас познакомить с одним из моих приятелей...

Вилицкий и Созомэнос кланяются друг другу.

Вы, может быть, слыхали... господин Созомэнос...

Вилицкий. Как же... я...

Фонк. Уверен, что вы оба друг друга полюбите...

Вилицкий. Я не сомневаюсь...

Фонк. Занимается литературой, и с большим успехом.

Вилицкий (с уважением). Ага!

Фонк. Он еще ничего не печатал... но он мне на днях прочел повесть... Прекрасно написанное сочинение! Особенно слог - превосходный!

Вилицкий (Созомэносу). Как заглавие, позвольте узнать?

Созомэнос (отрывисто; он вообще отрывисто говорит). "Благородство судии на берегах Волги".

Вилицкий. А!

Фонк. Много чувства, теплоты; есть даже возвышенные места.

Вилицкий. Мне бы очень было лестно, если б господину Созомэносу угодно было прочесть также мне свою повесть...

Фонк. О, я думаю, он очень будет рад... (Взглядывая на Созомзноса.) Господа авторы от этого редко отказываются.

Смеется; Созомэнос отвечает ему внутренним и хриплым смехом. Вилицкий. Садитесь, господа; да не угодно ли трубок?

Он подает им чубуки и табак. Фонк отказывается. Созомэнос садится, медленно набивает трубку и медленно озирается кругом.

Фонк (Вилицкому, пока Созомэнос набивает трубку). И вообразите, какая странность! Господин Созомэнос до сих пор нисколько не подозревал в себе литературного таланта... а он, как видите, не первой молодости... Сколько вам лет, Алки-виад Мартыныч?

Созомэнос. Тридцать пять. А огоньку нельзя ли?

Вилицкий (некоторое время курит трубку и вдруг встает). Это должно, однако ж, чем-нибудь кончиться! Это невыносимо! это решительно невыносимо! (Ходит по комнате.) Мое поведение, я знаю, непростительно грубо; вот уже пять дней, как я у них не был... с самого того проклятого обеда... но что ж мне делать, боже мой! Я не умею притворяться... Однако это должно чем-нибудь кончиться. Нельзя же мне все ... Далее

Вот, видите ли, мой друг, любовь... конечно... против любви говорить нечего: это огонь, это вихрь, это водоворот, что хотите, словом, феномен... с любовью точно трудно справиться. Я, с своей стороны, так думаю, что и тут рассудок не теряет своих прав; но мое частное мнение в этом случае не может служить общим правилом. Если вы так сильно любите вашу невесту, то нам нечего и разговаривать с вами; ... Далее

Мошкин. Мы люди простые, Петруша; но мы тебя любим от всей души; извини нас, коли мы в чем перед тобой провинились. Мы все это время не знали, что и придумать, Петруша; духом пали вовсе, измучились. Вообрази сам, каково было наше положение! Знакомые спрашивают: а где же Петр Ильич? Я хочу сказать: отлучился, мол, из города, на короткое время - а язык не слушается... что будешь делать? Перед ... Далее